Корона, стоившая государства.

“В год 6745 (1237), Августа 3-го, около полудня начало солнце темнеть от запада, а на востоке осталось его, как луна пяти дней; и была тьма: потом с запада показался свет, а к югу потемнилось все. И после долгого часа просветилось всё. От сего был страх и трепет видевшим и слышавшим людям по всей Русской земле”, — писал древний летописец, ещё не подозревая, что на Русь действительно надвигается тьма [Цит. по Татищев. Указ. соч. Т. 2. С. 545]. Моногло-татары, ведомые ханом Батыем, страшным смерчем пронеслись по русским землям, опустошая селения и громя города. Русские крепости падали одна за другой. “И не оста во граде ни един живых, вси равно умроша и едину чашу смертну пиша; несть бо ту ни стонюща; ни плачуща и ни отцу и матери о чадех, или чадом о отци и о матери, ни брату о брате, ни ближнему роду, но вси вкупе мертвы лежаша” — говорит современник тех страшных событий в своей “Повести о приходе Батыя на Рязань” [Цит. по Кусков. Указ. соч. С. 111]. Оставшиеся в живых князья признали над собой власть золотоордынского хана. Одновременно с этим на Русь стали наступать (в том числе и идеологически) с запада немецкие рыцари, благословляемые римским папой, мечтающем о переходе Руси в католичество. И вот, римский первосвященник обращается через своих посланников к двум наиболее влиятельным русским князьям: Александру Невскому, великому князю, столица которого была во Владимире-на-Клязьме, и к Даниилу, князю Галицкому [Полонська-Василенко. Історія України. В 2т. К.: Либідь, 1993. Т. 1. С. 199]. К Александру Невскому папа Иннокентий IV отправляет двух кардиналов — Галда и Гемонта, которые, прибыв к князю в 1252 году, передали следующее папское послание: “Иннокентий епископ, раб рабов Господа, знаменитому мужу Александру, князю суздальскому… Ты не должен отвергнуть нашей просьбы, которая служа с нашей стороны исполнением долга, послужит в то же время и твоим выгодам, потому что, когда мы, таким образом, требуем, чтобы ты боялся Бога, и, любя Его всею душою, исполнил Его заповеди, конечно ты не оказался бы в здравом разуме, если бы отказал в повиновении нам и даже Самому Богу, наместником Которого… мы являемся на земле… Впрочем, вследствии этого послушания честь какого-либо государя отнюдь не уменьшается, потому что достойно правят своими народами те, которые, сами стремясь властвовать над другими, в то же время стараются о повиновении божественному превосходству. Поэтому мы просим твое величество, увещеваем и прилежно убеждаем, чтобы ты снова признал своею матерью римскую Церковь и оказал послушание ее первосвященнику. Постарайся, также, действительно привлечь к повиновению апостольскому престолу и твоих подданных… Да будет тебе известно, что если ты воспользуешься нашим или лучше — Божьим благоволением, мы будем считать тебя наилучшим между католическими государями и всегда с особенным усердием будем стараться об увеличении твоей славы… Дано в Лионе 8 февраля 1248 года” [Цит. по Хитров М. Александр Невский. М.: Панорама, 1991. С. 129, 130—131, 132]. Этим письмом папа предлагает свою помощь в борьбе против татар, а самому Александру — королевский титул. Но это в обмен на признание авторитета и верховенства папы и католизации Руси. Подобные же послания папа шлёт и Даниилу Галицкому, предлагая ту же корону, помощь в борьбе с татарами, но в обмен на это — переход в католичество. Перед двумя действительно выдающимися деятелями Руси стал выбор: или политическое подчинение татарам, которые, однако, не только не вмешивались в религиозную жизнь русских, но даже освободили православную церковь от налогов, или политический союз с западными державами с целью свергнуть татарское иго, войти в состав ведущих европейских держав, но при этом перейти в католичество. Выбор был очень тяжелым и ошибка в нём определяла судьбы не только их, но и всего народа, управляемого ими. Они избирают два прямо противоположных решения: Александр идёт на сближение с татарами, решительно отказав папским послам, напротив, “политический курс Даниила состоял в том, чтобы выделить Галицко-Волынское княжество в самостоятельное феодальное государство, ориентированное на запад” [Гумилёв Л.Н. От Руси к России. М.: Экопрос, 1992. С. 129], для чего он идёт на союз с папским Римом. В 1253 году папские легаты встречаются с Даниилом в Кракове, а затем вместе едут на Галичину и в Дорогичині происходит его коронация. Так “Даниил прийняв вінець від Бога, від церкви св. апостолів, від стола св. Петра, від отця своего папи Інокентия і від усіх його епископів” [Грушевський. Указ. соч. Т. 3. С. 72]. Однако переходить в католичество Даниил не спешит, он ждёт обещанной папой помощи, которая ему теперь необходима, ибо он выступает открыто против монголо-татар. Вначале Даниилу удаётся нанести им ряд поражений и он даже подумывает уже отправиться к Киеву [Полное собрание русских летописей. Указ. соч. Т. 2. С. 838]. Однако, обещанной помощи он от папы и западных держав не получает. Цели папства, которое нисколько не хотело усиления и единения Галицко-Волынского государства, были совсем иными. Оно ставило перед собой “задачу — использовать русских ратников в борьбе с монголами, обескровить Русь и покорить её, подобно Прибалтике” [Гумилёв. Указ. соч. С. 130]. Вот этого и не понял в своё время Даниил, мечтающий о равноправных отношениях с западными державами, которые лишь внешне заигрывали с ним, называя его королём, вместо князя, а в душе презирая варвара и мечтая захватить его земли. Даниил, начиная только теперь, видимо, понимать это, рвёт отношения с папским престолом [Грушевский. Указ. соч. Т. 3. С. 73], но это уже никакой роли не играет. В 1258 году на территорию Галицко-Волынского королевства вторгаются монголо-татарские орды под предводительством одного из лучших полководцев того времени Бурундая. Сопротивляться смысла не было. Навстречу Бурундаю Даниил отправляет своего брата, Волынского князя Василько, который изъявляет полную покорность и принимает участие вместе с монголами в разгроме Литвы. В следующем году Бурундай с неменьшими силами вновь подступает к Галичине, имея целью уничтожение мощи этого государства. Даниил, вновь опасаясь за свою жизнь, навстречу не едет, а отправляет брата, своего сына Льва и епископа. “Бурундай стрів князів докорами і криком (велику опалу створшу), а маючи тепер їх в руках, зажадав, або вони знищили укріплення своїх городів — зробили свою землю безоборонною супроти татар. Князі мусіли послухатися: Василько вислав своїх людей розкидати укріплення Кремінця й Лучська, а Лев теж саме зробив із Даниловим, Стожком і Львовом… По дорозі Бурундай з Васильком приступив під Владимир і зажадав знищення також володимирських укріплень. Василько для скорости казав запалити укріплення” [Грушевський. Указ. соч. Т. 3. С. 88—89]. Так собственными руками галицко-волынские князья уничтожали возведённые ими крепости. “Цей… напад татар зруйнував усе, що зробили Данило та Василько для оборони Галицько-Волинської держави” [Полонська-Василенко. Указ. соч. Т. 1. С. 206]. Даниил не смог долго пережить этого страшного удара сведшего на нет усилия всей его жизни. Сделанный им выбор в своё время в пользу папы, так много обещавшего и предавшего в самый решительный момент, принес свой первый плод. Когда в 1264 году в Холме умер Даниил, никто ещё не знал, что дни созданной им державы уже сочтены. Его преемники остались заложниками избранной им прозападной политики. Польша, Чехия, Литва, Венгрия всё более и более вмешивались в дела Галичины, разорённой татарами и не могущей оказать сколько-нибудь сильного сопротивления. В это же время Владимирская (а позже, Московская) Русь, благодаря союзу с могучей Золотой Ордой, были предохранены от экспансии набирающих силу католических держав, рвущихся на Восток, но боящихся татар. Москва незримо для Орды копила силы и создавала централизованное государство (чему невольно способствовала и Орда — ибо собирание дани легче вести в стране где есть порядок) [Гумилёв. Указ. соч. С. 131—132] для решающего удара, когда она могла сбросить иго и внезапно появиться на европейской арене могучим государством. У Галичины же не было возможностей накопления сил из-за постоянных вторжений западных соседей и собственных смут. Фактически к 1340 году Галицко-Волынское государство существовало чисто номинально, а в 1378 году окончательно прекратило своё существование. Его земли были разделены между Литвой и Польшей [Пашуто В.Т. Героическая борьба русского народа за независимость. М.: Политиздат, 1956. С. 248]. Папство одержало полную победу, включив эти земли в сферу своего влияния, и начав их католизацию, путём учреждения католических монастырей во Львове, Городке, Галиче, Коломии. Основываются католические епископии в Галиче, Перемышле, во Львове [Полонська-Василенко. Указ. соч. Т. 1. С. 238]. Пройдёт совсем немного времени, и на исконно украинских землях начнут хозяйничать иноземцы, превратив галичан в своих рабов. И всё это будет делаться под благословение Рима. Папство сыграло зловещую роль в истории Галицко-Волынского государства, заманив его в самую настоящую западню, из которой удалось выбраться лишь во времена Б. Хмельницкого. С помощью золотой короны папа приобрёл без единого выстрела территорию, не уступающую Италии. Папство принесло неволю украинской земле, и сегодня оно снова пытается наверстать то, что получило в XIV веке, но потеряло при Хмельницком.